Интервью с Виталием Петровым и Оксаной Косаченко

Российский гонщик Caterham Виталий Петров и его менеджер Оксана Косаченко ответили на вопросы в интервью изданию «Русский репортер».

Вопрос: Как вы оцениваете попадание в Caterham - как триумф или шаг назад?
Виталий Петров: По-разному. Не то чтобы шаг назад. К сожалению, я сейчас не смогу бороться за очки и за подиум, как мог это делать в прошлом году. Но я буду пытаться вывести команду на более высокий уровень, чтобы бороться с командами впереди нас. А с точки зрения пилотирования я не думаю, что сделаю себе хуже. Даже наоборот, улучшу свое мастерство, потому что надо будет чуть тоньше рулить, не допуская ошибок.

Вопрос: А почему не шаг назад? Ведь там можно было бороться за подиум, а здесь нет...
Виталий Петров: Конечно, хочется выигрывать, побеждать. Но, к сожалению, так жизнь сложилась, что сейчас мы вернемся, поборемся немножко в другой группе пилотов, а потом уже будем думать, что дальше делать.

Вопрос: Существует мнение, что в Caterham вы попали только из-за того, что ваши спонсоры фактически выкупили место Ярно Трулли. Так ли это?
Оксана Косаченко: Мы не разговариваем на эту тему. И из ваших вопросов я это вычеркнула.

Вопрос: Ладно, по-другому. Сам Трулли, комментируя ситуацию, утверждал, что в Формуле 1 становится все больше пилотов, чье основное конкурентное преимущество - в стоящих за ними больших деньгах. Трулли раскритиковал эту тенденцию. Что вы думаете по этому поводу?
Оксана Косаченко: Мы думаем, что ему 37 лет, - вот что мы думаем.

Вопрос: Виталий, есть ли такая тенденция? Действительно ли существуют два вида пилотов?
Оксана Косаченко: Не существуют, я вам отвечаю. Нет ни одного пилота в Формуле 1, который не приходил бы туда с деньгами. За любого платятся деньги. Просто платятся они по-разному. Например, Михаэль Шумахер оказался в Mercedes и в принципе решил вернуться в Формулу 1 исключительно по просьбе и на деньги компании Petronas.

Есть другой вариант приноса денег - как у пилотов Red Bull и Toro Rosso, когда крупная корпорация на протяжении ряда лет растит себе какие-то кадры, а дальше высаживает их в Формулу 1. Но и после этого она продолжает в них инвестировать, это фактически тот же самый спонсорский пакет. Без спонсоров не ездит ни один пилот. За Алонсо стоит банк Santander, за Мальдонадо - PDVSA. Если ты приходишь и не приносишь денег впрямую или опосредованно, то ты просто покидаешь Формулу 1. Например, Рубенс Баррикелло, пока его поддерживали бразильские компании, был в команде Williams. Но как только более молодой бразилец Бруно Сенна с этими же бразильскими компаниями договорился, так сразу же без проблем заменил Рубенса. Или вот почему Грожан занял место Виталия в Renault? Потому что за ним был Total.

В России же рынок не подготовлен к приходу Формулы 1, и у нас нет Total, который может тридцать и больше миллионов выкладывать. Когда наши «Газпромы», «Лукойлы» и «Роснефти» будут готовы к этому, наши пилоты без проблем окажутся в Королевских гонках. И у наших корпораций для этого есть отличный полигон - Marussia. Вкладывайте деньги, делайте свой Renault из этого.

Вопрос : В Caterham у вас зарплаты, как и в прошлый раз, нет?
Оксана Косаченко: К сожалению, это так, ведь наличие зарплаты зависит от объема инвестиций. Зарплата зависит не от того, хороший пилот или плохой, а исключительно от щедрости спонсоров. У команды есть бюджет, его надо собрать, а он в немалой степени зависит от спонсорских денег пилотов. Знаете, сколько в процентном отношении от бюджета команды приносит пилот? Я вам скажу: два пилота вдвоем собирают 7–10%. Спонсор этих двух пилотов в нашей команде, Хейкки Ковалайнена и тест-пилота Александра Росси, - компания General Electric платит серьезную сумму. У них длительный контракт - на три года. Мы приносим относительно бюджета сумму меньше трех процентов. Если бы Виталий мог принести 15%, естественно, можно было бы говорить о его гонораре, о вознаграждении агентству, которое нашло эти деньги. Однако сегодня в России мы просто не в состоянии собрать такие деньги, поэтому и о зарплате речь не идет.

Вопрос: Неужели средств нет?
Оксана Косаченко: Просто на сегодняшний момент, давайте будем откровенны, чуть-чуть другим в России все были заняты. К сожалению, в предыдущие два года удавалось получить партнеров и спонсоров исключительно благодаря участию Владимира Владимировича Путина. За это ему, конечно, огромное спасибо. А просто так прийти в компанию и сказать: «Дайте мне такую-то сумму денег», - пока не получается.

Гран При России Формулы 1 вообще живет где-то в параллели, если он сейчас еще продолжает жить. Потому что мы про него ничего не слышим с 26 октября 2010 года. К сожалению, при нашей системе такого, не знаю, ручного администрирования - как угодно это можно назвать — у нас не все легко и очевидно. Мы подняли хоккей, футбол - массовые виды спорта. У нас будет Олимпиада - супер, престиж. Но есть ведь и другие. Я думаю, что нам надо точно так же - назовем это так, элегантно - уполномочить какую-то компанию или группу компаний, чтобы они развивали автоспорт. А то ведь в России как: где-то кто-то что-то вроде бы строит под стадионами олимпийскими, над ними, рядом - мы не знаем. У нас где-то живет Петров, который долбится во все двери. У нас где-то живет команда Формулы 1, которая тоже на всем скаку стучится и где-то бегает себе. Почему все это не консолидировать и не создать красивый проект Формулы 1?

Ну вот, значит, все в истории зависит от личности. В нашей стране есть один человек, который, если ему нравится Виталий и Формула 1, может дать госкомпаниям указание, чтобы они помогли.

Вопрос: Но до этого же они у вас были?
Оксана Косаченко: У нас были одни Ростехнологии. Вот наши два партнера - Ростехнологии и «Сибур». «Сибур» по понятной причине: они взаимодействуют с Total, у них свои интересы, и они пролонгировали с нами сотрудничество в текущем сезоне. А Ростехнологии пришли к нам с брендом «Лада» тоже по понятной причине: это спайка с Renault. Вот и все.

Вопрос: Вы сами сказали, что без какой-то просьбы сверху этого бы не произошло. В других странах тоже так или это особая российская ситуация?
Оксана Косаченко: Самый простой пример - Испания. Команда Hispania Racing Team, которая была создана в 2009 году, первым делом написала письмо королю Хуану Карлосу с просьбой встретиться с ними и поддержать команду. Вместо Хуана Карлоса с ними встретился министр спорта и сказал: «Вас будут поддерживать El Corte Ingles - сеть магазинов, Telefonica, Repsol. По каким причинам там не срослось - это не наше дело. Следующий пример - венесуэлец Пастор Мальдонадо. Что такое венесуэльский пилот? Да просто Уго Чавес дал личное распоряжение государственному концерну PDVSA: «Выделите, пожалуйста, деньги». Через год парламент Венесуэлы собирается и спрашивает, почему выделение средств в таком объеме прошло без его решения. На что Уго Чавес говорит: «Что? В два раза больше дать ему в следующем году!» Понимаете?

Вопрос: Не зря в интернете пишут: «Оксана Косаченко контролирует каждый шаг своего подопечного»...
Оксана Косаченко: На сто процентов. Видите, я даже тут сижу. И на каждом интервью.

Вопрос: Неужели не доверяете?
Оксана Косаченко: Просто у каждого свои задачи. У меня задача - заниматься, как вы говорите, опекой Виталия. А он должен заниматься спортом, содержать себя в нормальной физической форме. Я вам честно хочу сказать: я думаю, что он не вникает в содержание контракта, не знает, что там прописано. Я готовлю контракт, я обсуждаю его с юристами. Мало того, он его не подписывает, то есть за него документы подписываю я. Зачем ему это? У него есть единственный документ, который он подписал, - это гарантия содержать себя в порядке. Ну, и доверенность на мое имя, которую он еще в 2004 году подписал, - у нас контракт на много лет.

Да, я контролирую какие-то действительно сложные, тонкие вещи. Важно помочь Виталику не ошибиться, подсказать ему что-то в нужную минуту. Это в компании с друзьями можно поговорить о том, что ты реально делаешь, рубануть немного правды. Но Формула 1 - это, в общем, такой надуманно-придуманный, жестко структурированный мир, там так нельзя. Вы слышали когда-нибудь ответы гонщиков, когда они заканчивают гонку? Как под копирку написано: «Благодарю свою команду - название команды. Я сделал все возможное… Ошибки проанализированы... Мы будем думать… С оптимизмом смотрим в будущее... Этот шаг уже пройден…» Вы же согласитесь, что есть дипломатичный ответ, а есть свое собственное мнение. Оно, к сожалению, не всегда самое главное и самое актуальное в Формуле 1.

Вопрос: Да, можно вспомнить прошлогодний эпизод, когда один гонщик в ответ на нападки начальства высказался по поводу порядков в команде Renault…
Виталий Петров: Я просто устал и не выдержал всей этой критики под конец сезона. Сезон действительно был нелегкий, очень был напряженный. Если бы я мог вернуть ситуацию назад, то я бы вообще ничего не говорил, посмеялся бы над тем, что они говорят, и занимался бы своим делом.

Вопрос: Все-таки сожалеете, да?
Виталий Петров: Ну конечно. А какой был смысл? Ну, откритиковал я их. Люди, конечно, кто болеет, сказали: «Молодец!» А что толку? Мне только минус от этого, мне пришлось покинуть команду. Я больше не хочу об этом говорить. У меня теперь новая команда, новые задачи.

Вопрос: Какие?
Виталий Петров: Главная - каким-то образом обогнать моего напарника, а он очень быстрый пилот.

Вопрос: И все же лично для вас существование в статусе - надеюсь, не обижу сейчас - как бы вечного ученика, который не получает зарплаты, оно для вас не дискомфортно?

Виталий Петров: Я, наверное, смирился с этим. И как только, как говорит Оксана, деньги появятся, я думаю, что это все окупится. Конечно, это плохо, что я не развиваюсь, то есть я не трачу деньги на свои нужды - тренеров каких-то, могу куда-то еще податься учиться или чего-то еще. А пока так, что уж тут поделать. Надеюсь, что-то рано или поздно - желательно в этом году - разрешится. Если это будет так же продолжаться в следующем году, возможно, я буду вынужден отказаться от выступлений. Чтобы мои родители больше не платили за меня. Хочется уже самому им помогать, а пока-то все наоборот…