Жалинье: «Мы не планируем увеличивать число клиентов»

26/02/2013, Fan-F1

В интервью французскому сайту Fan-F1.com Руководитель Renault Sport F1 Жан-Мишель Жалинье рассказал о стратегии автоконцерна в Формуле 1 на ближайшие несколько лет.

Вопрос: Прошло чуть больше года с тех пор, как вы возглавили Renault Sport F1. До прошлогоднего Гран При Абу-Даби вы работали вместе с Жан-Франсуа Кобе, а теперь взяли на себя его обязанности, став президентом и генеральным директором Renault Sport F1. Как это на вас повлияло, что изменилось в вашем ежедневнике и в структуре Renault Sport F1?
Жан-Мишель Жалинье: В течение года мы делили обязанности: я был президентом, а Жан-Франсуа Кобе – генеральным директором. Он руководил ежедневной работой спортивного подразделения компании, так что у меня было время, чтобы глубже познакомиться с Формулой 1 и разобратьтся в обстановке. Это оказалось верным решением – оно помогло мне адаптироваться. После ухода Жан-Франсуа Кобе я реорганизовал структуру общего управления спортивного подразделения компании. Я стал президентом и генеральным директором Renault Sport F1, но в работе опираюсь на трех человек: Роб Уайт отвечает за техническую часть, Ив Арбей – за бизнес-администрирование, а Оливье Жиле – за маркетинг. Словом, я иначе распределил обязанности Жан-Франсуа: взял на себя только часть его работы, остальную выполняют еще три человека.

Вопрос: Передав права на трансляцию Гран При телекомпании Canal+, Франция переходит на платное телевиденье, рискуя потерять часть аудитории. Беспокоит ли вас эта тенденция?
Жан-Мишель Жалинье: Разумеется, аудитория изменится. У нас появился новый партнер, который, я уверен, хочет освещать Формулу 1 на очень высоком уровне, а значит, способствовать росту популярности Формулы 1. Кроме того, в контракте с FOM указано, что чемпионат будет освещаться и на общедоступном ТВ, на что мы очень рассчитываем – это поможет охватить гораздо более широкую публику. Мы готовы принять эту ситуацию и выстраивать отношения с новым партнером.

Вопрос: Вы напрямую зависите от генерального директора Renault-Nissan Карлоса Гона. У Renault Sport F1 есть финансовые обязательства перед основным концерном или это, прежде всего, средство продемонстрировать искусство инженеров компании?
Жан-Мишель Жалинье: Renault участвует в Формуле 1, прежде всего, для повышения популярности марки, ведь Гран При транслируются по всему миру. В общей сложности прямые трансляции смотрят 900 миллионов зрителей, а если добавить тех, кто смотрит гонки в записи, то это число увеличится до двух миллиардов. У нас есть потенциальные клиенты на севере Бразилии – они узнали про Renault через Формулу 1, поскольку гонки транслирует телеканал Globo по всей стране, даже в самых удаленных ее уголках. Наша цель – создать положительный имидж компании, ведь Формула 1 – это вершина спорта, вершина технологий. Если Renault способна бороться на таком уровне, то это свидетельство высокого технологического уровня компании, что в свою очередь создает марке положительный имидж.

Чтобы продемонстрировать уровень наших технологий, надо выигрывать гонки. Кроме того, победы необходимы для того, чтобы получить больше эфирного времени. Поэтому цель у Renault Sport F1 всего одна – успех на трассе.

Если говорить о рентабельности, есть издержки Renault Sport F1, которые полностью ложатся на головной концерн, поскольку мы являемся 100-процентным филиалом Renault. Если говорить о доходах, то расходы на поставку моторов по ходу сезона полностью ложатся на команды. Эти доходы ниже расходов, значит, Renault терпит убытки. Но окупаемость оценивается доходами от маркетинга, известностью компании и ее имиджем. За каждый вложенный доллар мы получаем, в зависимости от страны, от трех до пяти долларов. Следовательно, это весьма рентабельные инвестиции.

Вопрос: В 2011 году Renault подписала долгосрочный контракт с Red Bull Racing, что гарантирует присутствие этой команды в списке ваших клиентов после перемен в регламенте, ожидающих нас в следующем году…
Жан-Мишель Жалинье: Да, у нас есть договор с Red Bull Racing, но это протокол о намерениях, не имеющий силы контракта. Пока у нас не подписан контракт с Red Bull Racing на поставку моторов в 2014-м.

Вопрос: Работая с четырьмя клиентами, вы должны обеспечить полную конфиденциальность. Как вы справляетесь с тем, что у Red Bull Racing, скажем, тесные отношения с Toro Rosso, которая использует моторы Ferrari? Возможен ли контракт с Toro Rosso после перехода на турбомоторы в 2014-м?
Жан-Мишель Жалинье: Действительно, вполне логичен обмен информацией между Red Bull Racing и Toro Rosso. Было бы логично, если бы Red Bull Racing попросила нас стать поставщиками Toro Rosso. Таким образом, если мы продолжим сотрудничество с четырьмя нашими партнерами, мы может получить пять клиентов. Мы задавали себе вопрос, сможем ли справиться с таким количеством команд? Это максимум наших возможностей, поскольку мы хотим всем оказывать качественные услуги.

Мы уже увеличили число клиентских команды с трех до четырех. Мы хорошо справляемся с четырьмя клиентами – это стало понятно в прошлом году, когда Williams выиграла гонку. Она добилась огромного прогресса. Когда мы будем уверены в успехе, руководствуясь этим правилом, мы сможем перейти к пяти клиентам. Мы не хотим доводить число клиентов до шести и более – это неразумно. Даже если в будущем мы вернемся к трем командам, это тоже будет здорово. Три команды – это отлично. С ними легко справиться, и мы получим хороший баланс.

Вопрос: Допускаете ли вы приход Nissan в Формулу 1 или же автоконцерн делает ставку на Renault в качестве моториста и Infiniti как спонсора Red Bull Racing?
Жан-Мишель Жалинье: Мы не хотим вносить путаницу с точки зрения марок, но еще ничего не решено. Мы должны анализировать любые возможности, поэтому нужно быть открытыми для новых идей.

Вопрос: Поговорим о моторе для следующего сезона Формулы 1. Учитывая, что это совсем новый турбомотор V6, требует ли его доработка серьезных затрат?
Жан-Мишель Жалинье: Цена на поставку моторов по ходу сезона, которую мы предъявляем командам, состоит из трех частей: стоимость мотора, взноса за участие в чемпионате и техническая поддержка на трассе. Разумеется, это важный вопрос на переговорах, и я не могу детально рассказать о каждой из этих составляющих. Могу лишь дать порядок цифр. Сейчас команды платят за поставку моторов V8 15 миллионов евро в год. Грубо говоря, 10 миллионов евро – это техническая составляющая и примерно 5 миллионов евро – электроника и техническая поддержка. За турбомоторы командам придется платить примерно 20 миллионов евро вместо 15 миллионов.

Вопрос: За счет чего финансируется работа над V6? Она идет исключительно на средства Renault? Смогли ли вы воспользоваться выплатами команд-клиентов?
Жан-Мишель Жалинье: Всё первоначальное финансирование обеспечивает Renault. Мы не использовали схему предварительного финансирования командами – идея неплохая, но мы выбрали другой путь.

Вопрос: По желанию автопроизводителей, новый регламент рассчитан на семь лет. Видимо, нет смысла снова прибегать к мораторию на модернизацию моторов, который действовал последние годы?
Жан-Мишель Жалинье: Семь лет – это результат переговоров между всеми заинтересованными сторонами, соглашение, к которому мы пришли с FIA. Новый турбомотор не будет сразу же идеальным – потребуется его доработка. Итак, первые два года мы будем его совершенствовать, а затем добиваться стабильности. Надо сохранить возможность его модернизации, поскольку именно это может сыграть важную роль в конкуренции автопроизводителей и создать условия для борьбы на трассе. Однако необходимо следить за тем, чтобы все оставалось в разумных пределах, и мы смогли сохранить на определенном уровне общие расходы в Формуле 1.

Вопрос: Если посмотреть на происходящее в других дисциплинах, в частности, в гонках на выносливость, можно заметить, что используется несколько технологий: у Toyota гибридные бензиновые двигатели, у Audi – гибридные двигатели на дизельном топливе, у остальных – бензиновые. Останется ли новая технология в Формуле 1?
Жан-Мишель Жалинье: Мы не хотим, чтобы технический регламент оставался слишком открытым. Разумеется, это соблазнительный вариант, ведь мы дадим инженерам полную свободу. Если так поступить, мы получим неконтролируемые расходы. В этих условиях не выдержит ни Формула 1, ни Renault: мы не сможем позволить себе участие в чемпионате и будем вынуждены его покинуть. Необходимо контролировать расходы, сохраняя при этом возможность продемонстрировать свое превосходство, а значит, доказать, что мы способны развиваться, несмотря на ограничение ресурсов. Это можно сделать за счет регламента.

Вопрос: До окончательного утверждения регламента на моторы, который вступит в силу в следующем году, ходили разговоры о четырехцилиндровом двигателе. Renault поддерживала эту идею, а сейчас от нее окончательно отказались?
Жан-Мишель Жалинье: Мы отложили ее в сторону и в ближайшее время не планируем этим заниматься. Я не знаю, что будет обсуждаться на переговорах через семь лет. Мы были заинтересованы в четырехцилинровом двигателе, поскольку он значительно упрощал связь между Формулой 1 и технологиями, используемые на обычных машинах. В итоге мы получили мотор V6, но нам важно, что его объем не превышает 1,6 литра, ведь это объем двигателей Renault, которые ставятся на дорожные модели.

Вопрос: Вам важнее объем двигателя, чем его архитектура?
Жан-Мишель Жалинье: Самое важное, что мы смогли бы сокращать размер двигателя, повышая его экономичность. Чтобы сократить потребление топлива, мы опираемся на системы рекуперации энергии, являющие собой будущее автопрома.

Вопрос: Сегодня вы много говорили о связях между спортом и серийными машинами. Речь идет об обмене технологиями или о переходе людей из одного подразделения компании в другое?
Жан-Мишель Жалинье: Здесь два аспекта. Во-первых, это анализ деталей и материала, из которого сделан цилиндр мотора Формулы 1. Второй аспект неосязаем, но чрезвычайно важен – это обмен опытом между инженерами. Они переходят в Renault Sport F1, чтобы перенять опыт коллег и поделиться своими наработками, а затем возвращаются в Renault. Этот обмен очень важен для нас.

Вопрос: Смогли ли вы опираться на результаты предыдущих исследований при разработке нового V6 вы или же вам пришлось начинать с чистого листа?
Жан-Мишель Жалинье: Мы фактически начали с чистого листа. Для начала мы провели подготовительную работу с рядным четырехцилиндровым мотором, для которого надо было разработать новую камеру сгорания, а затем всю полученную информацию мы перенесли на V6.

Вопрос: Как идет распределение работы между нынешним V8 и V6, который будет использоваться со следующего года?
Жан-Мишель Жалинье: Разумеется, у нас есть группа людей, которые с прошлого года работают исключительно над V6. Вместе с тем, остаются те, кто готовится к началу сезона, т.е. проверяет моторы, которые будут использованы в первых гонках. Постепенно силы будут перераспределяться, поскольку у нас будет все меньше стендовых испытаний V8 и больше тестов V6. По ходу всего сезона этот баланс будет постепенно меняться. В конце года мы полностью переключимся на турбомотор для 2014-го, прежде чем перейти к работе над его вариантом для 2015 года.