Фернли: Когда я пришёл в автоспорт, соцсетей не было

Заместитель руководителя Force India Роберт Фернли – один из самых загадочных персонажей паддока Формулы 1. До покупки Force India Виджеем Мальей его мало кто знал, и даже сейчас почти нет информации о его прошлом.
Журналист F1i Эрик Зильберман в своей традиционной рубрике "Завтрак с..." поговорил с Робертом о его прошлом, настоящем и будущем...

Вопрос: В сети о вас мало информации. Вам нравится завеса секретности?
Роберт Фернли:
Нисколько. Я начал свою карьеру в 70-х, мы основали компанию под названием Amco Motor Racing, которая представляла собой партнёрство между джентльменом по имени Бобби Хоулингс и мной. Бобби был первоклассным гонщиком и дельцом, и мы оказались первыми, кто понял, что у машин Формулы 1 может быть историческая ценность, и скупали их у команд. Мы обосновались в местечке Олдерли-Эдж в Чешире. У нас были шоу-румы и всё остальное для продажи машин Формулы 1. Их покупали коллекционеры, так что мы, фактически, создали бизнес по коллекционированию машин Формулы 1.

Мы покупали машины Williams, Tyrrell, McLaren, потому что никто не знал, что с ними делать. Благодаря этому у нас возникли тесные связи с Ensign, а в начале 80-х мы участвовали в британском чемпионате Формулы 1, Aurora Series. Это была хорошая демонстрация для машин Формулы 1 и Формулы 2.

На протяжении многих лет за нас выступал гонщик по имени Джим Кроуфорд. Мы с Ensign выиграли серию в 1982-м, и пытались понять, куда ещё можем пойти, потому что, разумеется, после победы хочется идти дальше. Но я не представлял, как бы мы могли на конкурентоспособном уровне выступать в международной Формуле 1, так что решил перейти в Can-Am. Мы сделали первую машину Can-Am, взяв за основу машину Формулы 1, и начали выступать на ней в гонках.

Вопрос: Это были потрясающие серии. Машины выглядели так же здорово, как в современном WEC – они были похожи на монстров...
Роберт Фернли:
Они и были монстрами. В то время четверо из нас уехали в Штаты. Это были Барри Грин, который в итоге создал то, что сейчас называется Andretti Racing, Стив Хорн, замечательный парень, которого звали граф ван дер Стратен со своей командой VDS, а также я. Все мы начали работать в Америке примерно в одно время, все выступали в Can-Am. В 1984 году я сделал последнюю машину для Can-Am – March 847.

После этого я подготовил для Ensign машину серии IndyCar, в которой мы дебютировали с командой Тома Снивы в 1984 году. Думаю, нам до сих пор принадлежит рекорд по итоговому месту в чемпионате для молодого гонщика, выступающего в команде-дебютанте (в 1984-м Снива в команде Mayer Racing на March 84C/Cosworth стал вице-чемпионом серии, хотя в действительности дебютантом не был). Конечно, позже Найджел Мэнселл превзошёл наше достижение, выиграв чемпионат с первой попытки, но рекорд по лучшему результату для сочетания молодого пилота и команды-дебютанта, думаю, мы держим до сих пор. Мы занимались машинами Indy до 1989-1990 годов. После этого я на какое-то время ушёл из гонок и вернулся в Великобританию.

Хотя, есть ещё один ключевой момент в моей истории, о котором я забыл упомянуть – в восьмидесятых я познакомился с Виджеем Мальей. Он купил у нас машины в Олдерли-Эдж, и я создал команду, чтобы управлять ими для него в Индии. Мы выступали в Indian Series пять лет.

Вопрос: Выходит, вы с Виджеем знаете друг друга несколько десятилетий.
Роберт Фернли:
Да, мы дружим уже 34 года. Так что когда Виджей купил команду... Spyker...

Вопрос: Вам пришлось задуматься. У команды было очень много имён!
Роберт Фернли:
Он сказал «Я купил Spyker и хочу, чтобы ты вернулся». Тогда я считал, что ему нужен кто-то помоложе и поактуальнее, но я всё же попал в число руководителей, мы подготовили реструктуризацию команды, а в конце 2008-го её провели. Думаю, вы не можете найти про меня информацию именно потому, что когда я работал в автоспорте, социальных сетей ещё не было.

Вопрос: С этим мы разобрались. И надо полагать, во время этого перерыва вы не сидели в тюрьме Пентонвилля?
Роберт Фернли:
Возможно, кое-кому жаль, что не сидел.

Вопрос: Как появился интерес к автоспорту?
Роберт Фернли:
Я сам немного гонялся, впервые принял участие в ралли в 17 лет. Я всегда интересовался автоспортом. Затем выступал на Chevron, так как я приехал с севера Англии, где они базировались. Но в какой-то момент я понял, что исчерпал свой талант, пришло время идти дальше и возглавить команду. В этом отношении всё произошло примерно так же, как у Эдди Джордана, потому что у нас тоже вся инфраструктура была готова. В конечном счёте, сделать выбор между Формулой 1 и ралли было нетрудно, потому что одни соревнования проходят по ночам в грязи, а другие – днём, с шампанским и красивыми девушками.

Вопрос: Каково это, работать с Виджеем? Он выглядит экстравертом, а в его голосе чувствуется властность...
Роберт Фернли:
Мы знаем друг друга так давно, что мне легко с ним работать. Это удовольствие и привилегия. Из-за своего бизнеса Виджей много путешествует, так что мы сразу договорились, что делаем на каждой гонке, и это сработало.

Вопрос: Журналистам нравится видеть вас на пресс-конференциях FIA, вы выделяетесь на фоне больших команд – вы входите в Стратегическую группу, но не боитесь ей противоречить...
Роберт Фернли:
Я считаю, что мы несём ответственность за судьбу независимых команд, и мы – их единственные представители в Стратегической группе. Все остальные имеют столько привилегий, сколько позволяют их финансовые возможности. Я очень серьёзно к этому отношусь, и смотрю на ситуацию не только с точки зрения интересов Force India, но также интересов независимых команд и Формулы 1 в целом. Да, мне нравится думать, что мы в этой группе, чтобы сохранить справедливость, хотя в большинстве случаев мы терпим поражения!

Вопрос: Почти невозможно выиграть, если власть у заинтересованных сторон. Даже руководители некоторых топ-команд считают, что у участников слишком много полномочий в управлении спортом. Считаете, у команд надо эту власть отобрать?
Роберт Фернли:
Я думаю, что система, которая существовала раньше, где концепции, приходящие от FIA или держателя коммерческих прав, проходили через Техническую рабочую группу и Спортивную рабочую группу, хорошо работала на протяжении многих лет.

Я согласен, возможно, принцип единогласного голосования приводил к тому, что мы могли стать заложниками одной или двух команд, но нужно было просто изменить этот принцип, ведь всё остальное работало хорошо. Система не нуждалась в переделке, её нужно было только отрегулировать.

Думаю, создав Стратегическую группу, мы допустили ошибку. Вряд ли это когда-нибудь вообще сработает. С нашей точки зрения, не важно, Marussia вы или Ferrari, расходы на шоу у вас сравнимы. Поэтому каждый имеет право на своё мнение о происходящем, я в этом совершенно уверен.

Вопрос: И без маленьких команд шоу не будет...
Роберт Фернли:
Да, у нас должны быть правила, позволяющие командам сохранять конкурентоспособность, чтобы борьба в гонках была более плотной. Это реально, но нужно желание это сделать. К сожалению, на мой взгляд, большие команды сейчас слишком сильны, их невозможно победить.

Вопрос: Не вдаваясь в подробности специфики нынешних силовых установок, учитывая то, что сейчас есть полностью электрическая серия Формула E, было ошибкой вводить «зелёные» технологии в Формулу 1?
Роберт Фернли:
Это очень сложная тема. Я родом из эпохи, когда считалось, что в Формуле 1 всего должно быть в избытке. Самые мощные моторы, самые технически совершенные машины, лучшие вечеринки, самые красивые девушки – всё как в те времена, когда я был моложе. Но теперь мы живём в другом мире, и должны понимать этот мир. Я не думаю, что такие люди, как я, на это способны – мы должны взаимодействовать с молодёжью, чтобы увидеть, что они хотят. Может быть, звук далеко не так важен для нового поколения болельщиков, но нужно узнать, как на самом деле обстоят дела.

Вопрос: Раньше я тоже считал, что звук не имеет значения, но затем увидел демонстрационные заезды старых машин Формулы 1 в Австрии, и теперь мне кажется, что звук оказывает физиологическое и психологическое воздействие на людей, и считаю, что он действительно должен быть частью нашего спорта.
Роберт Фернли:
Но в то же время это не то, чего хотят автопроизводители. В FIA их поддержали, Берни согласился, и теперь мы там, где есть, и должны это принять. Измениться нелегко, но мы можем улучшить ситуацию, даже не возвращаясь к V8 или V10. Кроме того, я много лет работал в IndyCar, где использовались турбомоторы и звук был не слишком громкий, но это никак не влияло на число зрителей. Я помню времена, когда у нас было 110 участников и полмиллиона зрителей на трибунах. Да, дни, когда от звука моторов сотрясалась земля, а по телу пробегали мурашки, были частью той эры, которую я помню и люблю, но всё изменилось. Это чистые эмоции, а над тем, каким должно быть будущее Формулы 1, должны работать люди, знающие больше, чем я. Я недостаточно политкорректен и недостаточно технически подкован в этих вопросах.

Вопрос: Где, на ваш взгляд, будет Force India через пять лет? Или, может быть, что будет с самой Формулой 1 через пять лет?
Роберт Фернли:
Когда Виджей пришёл в Формулу 1, многие скептически высказывались на тот счёт, как надолго он тут останется, но, как и всегда, он оказался предан своему делу, и теперь нам уже восемь лет. Я хотел бы надеяться, что мы будем продолжать работать в том же духе. Каждый год мы удерживаем свои позиции или добиваемся прогресса. Это замечательный результат для команды, которая сражалась за последние места, когда мы её купили.