20 лет первому старту Михаэля Шумахера

«Никогда не сидеть в машине Формулы 1 и после двух кругов проходить Красную Воду в пол…. Я просто не мог в это поверить», - вспоминает Андреа де Чезарис. И это не оправдание, поскольку некоторым сложно пройти этот поворот в пол и после 160-ти Гран При. Но вдруг в паддоке появляется какой-то мальчишка, о котором никто никогда не слышал, а весь его опыт – 20 тестовых кругов по Сильверстоуну за три дня до дебюта. А гоночный инженер показывал Андреа телеметрию, которая подтверждала, что этот пацан быстрее, чем он сам. И это – в первой сессии в пятницу. Де Чезарису не стыдно за эти моменты, он вспоминает о них с восторгом и чувством гордости за то, что он присутствовал на том Гран При. Андреа де Чезарис был первым партнером Михаэля Шумахера по команде, и он уже тогда знал, что будет рассказывать об этом случае до конца жизни.

«Я ответил своему инженеру, что этот парень очень силен. Я сразу же понял, что он не просто рядовой новичок, он действительно умел пилотировать. Сейчас легко говорить о том, что он был чертовски быстр, но трасса в Спа – это все-таки не курорт. Это одна из самых сложных трасс, очень быстрая, длинная и заставляющая работать над собой. Вкратце говоря, она не прощает ошибок, и я ожидал, что у новичка будут здесь большие проблемы. До прибытия на трассу я никогда его не видел. И он сразу же поехал в том же темпе, что и я. Гэри Андерсон, мой инженер, подошел и сказал, что я должен проходить Бланшимон в пол, поскольку так проходит его Михаэль. От меня очень многое требовали в тот уик-энд».

Легендарный британский журналист Денис Дженкисон стоял на вершине Красной Воды и делал заметки. «Дженкс» провел на гонках едва ли не пол-века. Он измерял на секундомере, за сколько каждый пилот проезжает от выхода из шпильки Ла-Сурс до того места, где он стоял. После свободных заездов он заявил, что 22-летний Шумахер был пятым по скорости и уступал только Сенне, Мэнселлу, Патрезе и Бергеру.


Рядом с Дженкинсоном стоял Джеймс Аллен. После пятничной квалификации он заявил: «Jordan ехал фантастически. Дженкс сказал, что нужно лучше следить за этим парнем. Похоже, он действительно хорош».

Михаэль Шумахер вышел из «андеграунда». Он выиграл титул немецкой Формулы 3 в 1990 году и подписал контракт с Mercedes-Benz на выступления в Группе C чемпионата спортпрототипов, важные люди из Формулы 1 не замечали его. В новом чемпионате он выступал вместе с соотечественниками Карлом Вендлингером и Хайнцем-Харальдом Френтценом.

«Мы много обсуждали, кто из нас трех быстрее всех», - вспоминает Френтцен. «На машинах с двигателями, развивающими 800 л.с., мы выступали примерно одинаково. Михаэль был быстрейшим далеко не всегда».

«Я встречался с Михаэлем, когда он выступал в классе спортпрототипов», - рассказывает Герхард Бергер. «Не скажу, что я сразу посчитал его настолько талантливым, насколько потом оказалось. Все же в Формуле 1 можно привлечь к себе внимание гораздо в большей степени, чем в классе спортпрототипов. Мы все были немного удивлены, когда он приехал в Спа и очень сильно выступил. Он появился просто из ниоткуда». Место в Jordan освободилось в результате инцидента на углу лондонского Гайд-Парка еще восемью месяцами ранее. Бертран Гашо управлял Alfa Romeo своей девушки и врезался в такси. Перепалка между двумя водителями закончилась тем, что Гашо прыснул в лицо таксисту газом из баллончика. Его обвинили по двум статьям британского УК – применение запрещенного газа и разбойное нападение. Бельгийца увели из зала суда в наручниках.
Всего за неделю, остававшуюся до Гран При Бельгии, Jordan нужно было найти пилота. Эдди Джордан рассматривал кандидатуры нескольких опытных пилотов, а затем согласился взять Михаэля Шумахера, за которого Mercedes предлагал 150 тыс. фунтов спонсорских денег.


«Думаю, Эдди знал, что он побеждал в гонке Формулы 3 в Макао», - говорит бывший коммерческий директор Jordan Ян Филипс. «Когда Гашо оказался в тюрьме, Эдди пошел традиционным путем: решил выбрать из Дерека Варвика, Кеке Росберга или Стефана Йохансона. Но в воскресенье за неделю до гонки в 6 часов вечера он позвонил мне и сказал, что заключил контракт с Михаэлем Шумахером. Эдди отдыхал в Испании и согласовывал сделку со спортивным директором Mercedes-Benz Йохеном Нирпашем по телефону. Михаэль в это время проводил уик-энд на Нюрбургринге за Sauber-Mercedes».

«Через 24 часа мы все были в Сильверстоуне», - продолжает Филипс. «Перед нами предстали Вилли Вебер и Михаэль. Он очень хорошо выглядел. Мы подогнали под него размеры кокпита, на следующий день уже тестировались. Через четыре круга Тревор Фостер вышел в эфир и сказал, что ему пришлось передать по радио Михаэлю просьбу ехать помедленнее. А еще он просил позвонить Эдди и передать, что мы словили звезду. Я позвонил, и Эдди утвердил Михаэля на место в команде».

«Мы сделали абсолютно правильные выводы», - говорит Фостер, который был гоночным инженером Михаэля в Бельгии. «После разгрузки грузовиков мы сделали очень короткий перерыв, чтобы позволить Михаэлю адаптироваться. Но через три круга он уже ехал так, будто бы выступал весь сезон. Он чувствовал себя совершенно как дома». Это было малое южное кольцо Сильверстоуна протяженностью около двух миль. Jordan делила трассу с командой Brabham. «Он проехал всего 20 кругов, но его лучший круг повторял наш рекорд на этой трассе», - высчитал Гэри Андерсон. «Он безумно хорошо контролировал машину, он сильно атаковал и пилотировал на абсолютном пределе».


«Он говорил по-английски приемлемо, но не блестяще», - говорит Фостер. «Ему нужно было приобрести уверенность в работе с англичанами. Но язык не стал проблемой, за уик-энд он стал гораздо увереннее говорить по-английски. Его ни разу не смутила ситуация, в которую он попал. Физически он был подготовлен прекрасно. Он говорил, что готовит себя физически как может, и понятия не имеет, как именно готовятся пилоты. Он сказал, что нисколько не устанет ни физически, ни морально, если машина станет замедляться, а наоборот, начнет разбираться, что случилось с шинами, с двигателем или как изменилось состояние трассы. Он не хотел упустить ни единого шанса узнать больше, стремился работать с данными». Спа Франкошам и родной город Михаэля Керпен находятся очень близко, и Михаэль, учитывая его гоночный опыт, скорее всего, должен был знать изменчивую погоду Арденн как и трассу в целом. Вилли Вебер в разговоре с Эдди Джорданом смотрелся очень убедительно, он говорил, что Михаэль прекрасно знает Спа. Однако он врал, Шумахер никогда не ездил по этому автодрому. Вечером в четверг, в то время, как команда ужинала, он сделал небольшой круг на своем Mercedes. Уже следующим утром он будет сидеть на Jordan-Ford 191. Однако его первая попытка была прервана вылетом Эрика ван де Пуле. «После аварии де Пуле я вернулся в боксы. Для того, чтобы показать результат оставался всего один круг», - с удовольствием вспоминает Михаэль. К удивлению всего паддока он поставил результат 1:53.290, то есть восьмое время дня. В субботу ему удалось подняться еще на одну позицию выше с результатом 1:51.212. А могло быть и быстрее, если бы Жан Алези не заблокировал его в автобусной остановке на последнем круге». «Да, конечно же, я очень доволен», - заявил Михаэль после оглашения результатов. «Должен сказать, что на этой машине можно показать хорошее квалификационное время. Машина хороша, пилотировать её очень приятно. Сейчас я очень счастлив». «Он знал, что то, что не смог в пятницу, обязательно сделает в субботу», - говорит Андерсон. «Он знал, что ему нужно несколько дней и не пытался сделать все идеально за один, не делал глупых ошибок. Он был дисциплинирован».


Форест вспоминает, что Шумахер очень быстро дошел до пределов машины. «В тот год мы пробовали много молодых пилотов и достаточно часто они переоценивали свои возможности и вылетали. Из-за этого мы иногда испытывали нехватку средств. Нам итак не хватало денег и серьезный вылет мог испортить нам весь уик-энд. Но Михаэль ни разу не вышел из первой восьмерки. Я выцепил его и спросил, уверен ли он, что не выходит за разумные пределы. Он спокойным тоном ответил, что пилотирует на пределе, но не выходит за него, попросил успокоиться. Он был абсолютно спокоен и все обращал в свою пользу».
«Во время одной из сессий из двигателя машины Михаэля начала уходить вода, из-за чего мы потеряли практически целый день. Андреа также говорил, что с машиной что-то не так, поэтому на правах первого пилота взял запасную. Чтобы Михаэль накатал побольше кругов, я попросил Гэри взять основную машину Андреа. Мы сразу же посадили его в кокпит, даже не подгоняя педали.
И он сразу же поехал быстрее напарника по команде… Это было нереально». На брифинге после квалификации команда только и делала, что восхваляла Михаэля. «Андреа подробно описывал поведение машины в Бланшимоне. Он говорил, что её задняя часть ведет себя очень нервно, поскольку там, где перестелили асфальт, есть кочка. Из-за неё машина нестабильна до такой степени, что проходить поворот с газом в пол невозможно. После этого объяснения он спросил Михаэля, чувствует ли он то же самое. Шумахер ответил, что первые три круга он ощущал, но затем привык и проходил поворот в пол. Он отметил, что полностью нажатая педаль газа стабилизирует машину и позволяет спокойно проходить поворот».

На третьем секторе он всегда держался в первой тройке. «При всем этом до прихода в Формулу 1 никто о нем не отзывался как о новом мессии», - добавляет Фостер. «Говорили, что он столь же быстр, как Хаккинен или Френтцен. Он не был звездой». Карл Вендлингер, который был всегда очень близок к Михаэлю в соревнованиях спортпрототипов, сидел дома и с интересом слушал радио. Радио передавало квалификационные времена Михаэля. «У меня было свободное время, и я слушал субботние новости. Моей первой мыслью было то, что мне тоже стоит задуматься о выступлениях на таком уровне, раз Михаэль может показывать такие результаты». А через полчаса Jordan вообще оказалась под угрозой невыхода на старт. Бельгийский пилот Филипп Адамс заявил, что одолжил команде деньги, и подал иск в суд, опасаясь, что Эдди Джордан уедет из Бельгии и не отдаст долг. Поздним субботним вечером полиция и судебные приставы опечатывали гараж Jordan и требовали заплатить. «Нам было нельзя ни к чему прикасаться. Сумма к оплате составляла около 140 тыс. фунтов», - вспоминает Филипс. «У нас не было таких денег, и Эдди согласовал с Берни гарантию оплаты по счету. Джордан заплатил долг через несколько месяцев. Дело разрешилось очень быстро и было засунуто в долгий ящик. Честно говоря, не думаю, что Михаэль опасался за свой первый старт».

На воскресной тренировке перед гонкой, обменявшись информацией, партнеры по Jordan были уже гораздо ближе друг к другу. Михаэль закончил сессию на четвертом месте, де Чезарис – пятым, впереди были Патрезе, Мэнселл и Сенна. Шумахер должен был стартовать седьмым, Патрезе был отштрафован за то, что задняя передача на его машине не работала. «Он всегда считал, что если машина позволяет, то нет ни одной причины не победить в гонке», - говорит Фостер. «Звучит гордо, однако это была не гордость. Да, это самоуверенно, однако именно так он вел себя и в жизни, и в болиде». Пять красных огней светофора погасли, стартовая решетка устремилась к Ла-Сурс, контактов не было. Но как только трасса пошла в гору, Шумахер начал замедляться. Его гонка завершилась почти сразу же после старта. Михаэль никогда раньше не стартовал с полным бензобаком и сжег сцепление. Результат – сход с дистанции. Высокий потенциал Jordan в тот день доказывался тем, что де Чезарис добрался до третьего места и потенциально мог победить, однако также сошел через три круга после поломки двигателя. «Андреа провел превосходную гонку, думаю, что в этом есть заслуга Михаэля», - говорит Фостер. «Я почти уверен, что если бы не сломанное сцепление, Михаэль попал бы на подиум. Какое место он бы там занял, я сказать не могу». «Я не мог посмотреть гонку в тюрьме, тогда мне главное было дожить до следующего дня», - говорит Бертран Гашо, описывающий Михаэля как джентльмена – они встретились позже по ходу 1991 года. «Через несколько дней после гонки я получил письмо от Андреа де Чезариса, моего хорошего друга. Он писал, что «уделает этого новобранца» в следующей гонке!» Шумахер и его свита уже уехали с трассы к тому моменту, как руководящий состав команды вышел с капитанского мостика. В следующий раз Эдди Джордан и Ян Филипс увидят Шумахера ночью в четверг, перед гонкой в Монце, в пятизвездочном отеле Villa d’Este на озере Комо.
«В Спа мы жили в кемпинге. Пять фунтов за ночь. Я мылся в одной ванной с Михаэлем», - рассказывает Филипс. Всего за две недели он из никому неизвестного человека стал самым востребованным пилотом Формулы 1, и теперь жил в соответствующих апартаментах». Руководство Jordan в Villa d’Este вызвал Экклстоун. Их мир перевернулся с того момента, как они покинули Бельгию одиннадцать дней назад. Михаэля заметили в Benetton, в команде, которая могла дать ему возможность стать топ-пилотом. Экклстоун понимал, что если немец станет чемпионом мира, то он прилично заработает, и делал все, чтобы поспособствовать сделке. Оба руководителя Jordan пристально смотрели в зеркальные окна, в то время как Шумахер, Экклстоун, Нирпаш, Вебер, Флавио Бриаторе, Том Уокиншоу и целая армия юристов вершили их судьбу. «Не знаю почему, но все обстоит так, что у Шумахера нет контракта с Jordan», - заявил Уокиншоу, тогда бывший в должности менеджера Benetton. «Не знаю, как можно позволить такому талантливому человеку свободно гулять по паддоку. Но это их дело».

Нирпаш обозрел подпись Шумахера на долгосрочном контракте с Benetton. Михаэль уже во вторник обживал местечко в Энстоуне, перед этим отправив своему бывшему боссу рукописный факс: «Уважаемый Эдди, Мне очень жаль, но я не могу принять предложение быть Вашим пилотом. С уважением, Михаэль».


Несколько лет спустя он признается: «Когда я впервые оказался в Формуле 1, я не понимал, как вообще здесь живут. Я мог быстро пилотировать, но я не слишком понимал, насколько все это сложно, насколько мало значит просто руль в моих руках в достижении большого успеха. Тогда я просто старался быть быстрым».
И напоследок квалификационный круг Михаэля на Джордане:

По материалам Autosport
Подготовил Дмитрий Шаров, F1Life.ru