Цитаты Айртона Сенны

Цитаты Айртона Сенны

Второе место — первое среди неудачников.

Главное — оставаться собой и не позволять людям сбивать тебя с пути, менять тебя. А люди хотят именно этого.

В определенный день при определенных обстоятельствах ты понимаешь, что есть предел. И ты достигаешь этого предела. Ты прикасаешься к нему и думаешь: «Итак, это предел». Как только ты его достигаешь, что-то происходит, и ты уже можешь пойти немного дальше со своей силой разума, своим упорством, своим чутьём и конечно же опытом. Можно взлететь очень высоко.

Жизнь слишком коротка, чтобы иметь врагов.

Когда я стремлюсь к победе, я всегда нахожу в себе ещё немного больше, снова и снова. Но в этом есть противоречие: когда ты становишься быстр как никогда, то ощущаешь себя невообразимо хрупким и уязвимым, потому что за долю секунды всё это может исчезнуть. И две эти крайности, дополняя друг друга, помогают познать себя, всё глубже и глубже.

Все мы состоим из эмоций, все мы ищем эмоции так или иначе. Вопрос только в выборе пути их получения.

Далек еще тот день, когда я скажу себе: «Айртон, ты исчерпал себя». Может, вообще такой момент приходит только со смертью. В любом случае, его время еще не настало.

Самый большой вызов для меня — найти решение лучшее, чем у соперников. Я хочу быть способным все делать лучше, чем другие.

Поул — это как спринтерский забег… Гонщик должен призвать на помощь все свои возможности, опыт, инстинкт, агрессивность, расчет. И он поднимает их на очень высокий уровень. Пилотировать так в течении самого гран-при невозможно. Сражаться за поул — это вершина из вершин. Я обожаю это!

Возможно, я выгляжу очень холодным и неприступным, но это не верное ощущение… Я воспитывался в нежной атмосфере. Иногда я могу заплакать у всех на глазах. Да, я такой… Я таким родился и вырос. И я благодарен за это Богу, потому что жизнь без эмоций и без любви лишена смысла.

Гонки, соревнования — все это в моей крови. Это часть меня, это часть моей жизни.

Иногда, когда собираюсь заняться йогой, я говорю себе: ты выиграл три чемпионата мира. Я говорю это с различными интонациями. Я знаю, в какой хорошей форме я должен быть, я впитал это в свой образ. Это пришло через тяжелую работу, мою и других. Это большое достижение, но добился я его с немалой долей закономерности.

Я здесь, в настоящем, но в то же время я очень далеко от самого себя… Дальше, чем сама реальность. Я — в будущем!

Во многом мы — мечта, а не реальность. Она слагается в людской памяти. Сколько бы вы, соприкасаясь с людьми, ни старались передать им нечто из вашего опыта, это нечто не сравнимо с тем, что живет в их собственной памяти и в их мечтах о вас. Это какая-то особая действительность.

Ален — единственный пилот, у которого я еще чему-то могу научиться. Опытнейший, превосходный партнер — и опаснейший соперник на любой трассе в любую погоду. Совершенный гонщик, лучший в сегодняшнем цирке. Это величайший вызов и большая честь для меня — соперничать с ним

Я поверил в это только когда опустился клетчатый флаг. Хотелось плакать и кричать. И я заплакал. Это был самый прекрасный момент в моей карьере, самая красивая гонка и самый красивый чемпионат, 88-й — это была великая битва двух людей

Все случившееся в Аделаиде было спонтанно, под влиянием момента. И не могло быть никак иначе! Мы вдвоем на подиуме, на самом верху, после нашей гонки — в конце прекраснейшей и важнейшей эры нашей жизни… Не надо много говорить сейчас — слова могут только все испорить. Происшедшее показало мои истинные чувства так же обнаженно, как и его. Это было невозможно раньше, но стало возможно теперь

Между нами за последние шесть лет было много всякой ерунды. Мы оба — и Ален, и я, — комментируя события в прессе, часто, мягко говоря, не придерживались фактов. Но зачем без конца поминать друг другу старое? Еще несколько лет назад нас было четверо, споривших за корону. Ушел Пике, потом Мэнселл. Это не трогало. Теперь уходит Ален — и я чувствую себя осиротевшим. Он оставляет после себя вакуум, который мне одному не заполнить.

«Pour Alain. Hello to my dear friend Alain. I miss you, Alain...»

Вы никогда не узнаете ощущения пилота, когда он побеждает на гонке. Шлем скрывает чувства, которые не могут быть поняты.

Ощущение опасности возбуждает. Это призыв к поиску новых опасностей.

Я не могу водить машину по пути, который не опасен. Каждый должен самосовершенствоваться. Каждый водитель имеет свои ограничения. Мои ограничения — немного больше, чем у других.

Победа — это самое важное. Всё — последствие её.

В Бразилии был Эмерсон (Фиттипальди), Карлос Пасэ, и теперь — я. После меня будет кто-нибудь другой. Это — неопровержимо.

Моя самая большая ошибка? Кое-что, что ещё не случилось.

Эмоции, удовольствие и вызов.

Опасность возбуждает меня.

Опасность — часть человеческой жизни. Некоторые из них не знают, как встретить её, другие — к которым отношусь я — учатся сосуществовать с ней или смело смотреть ей в лицо, не как на что-то негативное, а с готовностью к самозащите.

Женщины — всегда мучаются с ними, но не могут жить без них.

Деньги — странная вещь. Люди, которые не имеют их, сильно к ним стремяться. Люди, которые их имеют, имеют также много проблем.

«Только время может направить всё в нужном направлении. Познать истинные ценности жизни просто и быстро не удастся»

Несчастные случаи непредсказуемы и ненавистны, но они — часть жизни. Когда Вы сидите в гоночном автомобиле и участвуете в гонках, чтобы победить, второе или третье место — не достаточны для вас. Вы должны пойти на компромисс, выиграть или нет. Это означает: Вы участвуете в гонках или нет.

Я не считаю себя главной бразильской звездой. Я не думаю что, я настолько важен, чтобы быть причиной для целой ночной вечеринки.

У меня нет идолов. Я восхищаюсь работой, самоотверженностью и умением.

Богатые люди не могут жить на острове, который окружен бедностью. Все мы дышим одним и тем же воздухом. Мы должны дать шанс каждому, по крайней мере первый шанс.

Когда ваше техническое оборудование не самое лучшее, важно верить, что всегда будет гонка лучше, это — часть моей мотивации.

В этот сезон очевидно произойдет большое количество несчастных случаев, но я рискну сказать, что нам повезёт, если не случится что-нибудь действительно серьезное.

Мой автомобиль немного нервно реагирует на этот вид покрытия. Это происходит из-за специальной аэродинамики, а также из-за трудностей с подвеской.